В издательстве «Высшая школа» опубликована книга В.А. Зайцева и А.П. Герасименко «История русской литературы второй половины XX века» (М., 2004). Это учебное пособие для вузов, имеющее гриф Министерства образования России. «Высшая школа» — издательство государственное, его издания неизменно отличает высокий содержательный уровень. И данное пособие, я полагаю, займёт достойное место в ряду его публикаций. Оно академически основательно и насыщено конкретным материалом, от него буквально веет чувством любви авторов к нашей литературе и гордости за неё. Моя статья не претендует быть рецензией. Я просто хочу поделиться с читателем некоторыми мыслями о современной литературной ситуации, которые были порождены приведёнными в пособии фактами.
           В.А. Зайцев и А.П. Герасименко поставили задачей охватить в рамках одной книги ход литературного процесса на протяжении полустолетия. Широта периода объективно требует системности и компактности изложения, с одной стороны, и строгого отбора обсуждаемых писательских имён и произведений, с другой. И то и другое вполне естественно для учебного издания. Как мне показалось, авторы блестяще справились с первым и в основном реализовали второе.
           В самом деле, в книге представлено три раздела: о литературе 1950 — 60-х годов, 1970 — начала 80-х и середины 1980 — 1990-х годов. В их рамках даётеся по нескольку «персональных» очерков о крупнейших писателях данного времени, которым неизменно сопутствуют подразделы о прозе и поэзии — в них даётся обзор творчества менее значительных авторов.
           Какие именно писатели признаны крупнейшими художниками полустолетия, то есть стали «героями» отдельных очерков? Это А. Твардовский, А. Вознесенский, Н. Рубцов, Ф. Абрамов, В. Шукшин, В. Распутин, Ю. Трифонов, Б. Окуджава, В. Высоцкий, В. Астафьев, А. Солженицын, И. Бродский.
           Как видим, А. Вампилова, Е. Носова, Ю. Бондарева, В. Орлова, Ю. Кузнецова и других ожидаемых имён нет в этом «первом ряду» (о них говорится в обзорах). С другой стороны, А. Вознесенскому в нём, по-моему, неуютно и притом ещё одиноко без Б. Ахмадулиной, Е. Евтушенко и Р. Рождественского (чем он их, собственно, «первее»?). Здесь и в некоторых других случаях при отборе проявили себя, я полагаю, какие-то личные читательские предпочтения авторов. Видимо, это и неизбежно и, в общем, нормально: у других филологов сохраняется возможность по-своему решить вопрос, «кто есть кто» в современной русской литературе, — например, написав какое-то своё пособие... Наша литература богата и многогранна.
           Зато ещё одна черта пособия В.А. Зайцева и А.П. Герасименко — черта весьма симпатичная — то, что в нём объективно рассказано о творчестве Александра Зиновьева, Венедикта Ерофеева, Ивана Жданова и других ярких самобытных художников, которых в России стали публиковать относительно недавно (в основном в 1990-е годы).
           Нельзя не напомнить и не подчеркнуть, что параллельно этим давно назревшим публикациям произведений талантливых людей на протяжении 1990-х годов происходило нижеследующее. СМИ, к сожалению, сознательно и упорно раздували имена группы литературно бесперспективных сочинителей. Таким сочинителям кем-то явно ставилась чисто идеологическая задача: сыграть в сбитой с толку ещё при Горбачёве и задыхавшейся от тогдашних псевдореформ стране роль «другой литературы», которая бы «отменила» и перечеркнула достижения нашей классики и литературы советского времени. Для выполнения сей сверхзадачи «другим» «разрешалось» буквально всё — в ряде СМИ оценивались «на ура» едва ли не любые их упражнения над произведениями Пушкина, Достоевского, Щедрина, Чехова и др., — не говоря уже о советских писателях. В пособии В.А. Зайцева и А.П. Герасименко уделено внимание и сочинителям этого разряда — в основном именующим себя «постмодернистами». Футуристы и обериуты 1910 — 20-х годов были ещё совсем молодыми ребятами: они и дурили, как дети. Но «постмодернистам» всех оттенков сегодня от сорока пяти до шестидесяти пяти лет. То есть это дяденьки и тётеньки отнюдь не первой свежести, которым дурить уже явно не по возрасту. Потом, среди футуристов присутствовали таланты огромной силы (Маяковский, Хлебников, у обериутов Заболоцкий). Среди «дяденек и тётенек» за полтора десятилетия не выявилось сомасштабных фигур, как и вообще не выявилось сильных авторов. Им бы избрать себе то или иное посильное занятие или увлечение — играть в баскетбол, святошествовать, скоморошествовать, торговать и пр. Но вот поэзия, говоря любимым присловьем В.В. Кожинова, с ними разошлась. А дурь — дури как таковой не место в истории литературы. К ней люди вообще лишь до поры относятся терпимо. Говоря любимым присловьем другого умного человека, великого филолога А.А. Потебни, общество терпит произвол личности лишь будучи само в ненормальном состоянии...
           Отношение авторов пособия к вышеупомянутым «дяденькам и тётенькам», как мне показалось, несколько противоречиво. Они заслуженно упрекают, например, постмодерниста Т. Кибирова в «ёрничестве», «вторичности» и выражают сомнение в его способности «построить что-либо серьёзное» — справедливо указывая, что его построения можно понимать и как «издевательство, даже глумление над святынями». Весьма точно в книге сказано, что «на одном отрицании, лишенном позитивных начал, искренней боли и сопереживания, вряд ли можно построить что-либо серьёзное».
           Но, например, на соседствующих страницах авторы пособия неожиданно называют Д. Пригова «видным поэтом-концептуалистом» и в уважительно-серьёзном тоне делают предположения о смысле «образных сопоставлений» группы некиих «доосовцев», хотя каждая приводимая строчка обнажает факт отсутствия каких-либо признаков поэзии в «доосовских» сочинениях: начать с того, что слога нет, лексика бедная и т.п.
           Думаю, авторы пособия и в этих и в других аналогичных случаях с излишним доверием отнеслись к пафосу публикаций о постмодернистах в некоторых СМИ. В частности, это неизбежно приходится отнести к журналу «Вопросы литературы». В прошлом многие читатели привыкли ему доверять: в советские годы его главные редакторы В. Озеров и Д. Урнов сделали журнал видным теоретико-методологическим литературоведческим органом. Но что греха таить: в последнее время он не всегда обнаруживает научно-филологические качества и порою влачит существование «издания с направлением» (вызывающее чувство жалости), кое-как перебиваясь вялыми спекулятивными публикациями, рекламирующими постмодернистов и иже с ними, и упиваясь иными «вопросами другой литературы».
           Мне вспоминается изданная в 1924 году книга Н.Л. Бродского и Н.П. Сидорова «От символизма до “Октября”», в которую авторы включили манифесты всевозможных рекламировавших себя тогда литературных групп. Всего через несколько лет во втором издании книги количество этих групп резко убавилось по вполне объективной причине: за это время стало ясно, что представители многих групп, подобно, например, неким «ничевокам», ничего хорошего для литературы не сделали — не сделали в силу личной неспособности...
           Думается, через несколько лет, при переиздании, из пособия В.А. Зайцева и А.П. Герасименко так же закономерно уйдут и некоторые нынешние разрекламированные СМИ группы, и некоторые имена. Уйдут те, кому хорошего в литературе сделать не довелось, а плохое... нет смысла доказывать, что-де плохо глумиться над классикой: плохо уже то, что на сегодня в глазах читателей и поэтов ближайших поколений дискредитирована та, в принципе, мощная, столетиями апробированная литературная «техника», которой «другая литература» пыталась воспользоваться — но крайне неумело. Для многих «парафразис» ныне почти бранное слово, и таких людей можно понять... Иными словами, хотелось бы пожелать авторам пособия продолжить работу. Наша литература не стоит на месте. Наступил XXI век. К его началу крупнейшими современными русскими писателями продолжали оставаться В. Распутин, В. Белов, Ю. Бондарев, недавно ушедший из жизни Ю. Кузнецов и др. Однако всё больший интерес вызывают имена писателей более поздних поколений — Ю. Козлов, А. Варламов и др. Ещё литературоведчески не осмыслено творчество прекрасного поэта Е. Курдакова. А сколько чаяний и надежд пробуждает нынешняя литературная молодёжь! Впервые за последние годы молодёжь опять начинает писать настоящую, чистую и искреннюю, лирику. Иронические упражнения постмодернистов уже попросту вышли из моды.
           Новые «маяковские» и «заболоцкие» в литературе тоже будут. Новаторская поэзия, аванград — необходимое звено литературы. Только новаторство должно быть истинным и творчество истинным, художественным. А не каким-либо «другим».

           («Литературная Россия», 2004, №14)